Счастье семьи Катакури

Счастье семьи Катакури
Конец девяностых во всем киномире был временем японского кино: приз, полученный в Венеции «Фейерверком» Такеши Китано, только подтвердил статус кво. Визитной карточкой нового японского кино стало сочетание брутального насилия и традиционной медитативности, и любители кино во всем мире вслед за именем Китано выучили имена Хироси Куросавы («Исцеление»), Хидео Наката («Звонок») и других. Постепенно мода на Японию начала спадать, но напоследок на фестивальном небосклоне сверкнула звезда молодого Такаши Миике.

Миике работает чудовищно много, выпуская по пять-шесть фильмов в год. Из полусотни его картин москвичи видели три: «Кинопробы», «Живым или мертвым» и «Город потерянных душ». Летом 2000-го года на экраны заново открытого кинотеатра «Фитиль» вышло «Счастье семьи Катакури».

Как и положено у Миике, этот фильм представляет собой постмодернистское переосмысление жанра, на этот раз — мюзикла. Семья Катакури приобретает пансионат в горах, но все их клиенты случайным образом умирают, и добропорядочным японцам приходится прятать трупы, словно они — фольклорные негодяи, заманивающие в свою гостиницу неосторожных путников.

Сюжет сам по себе выглядит издевательством — черная комедия о семейных ценностях — однако если добавить к этому, что персонажи в решительные моменты начинают петь и летать по воздуху, а то и вовсе превращаются в пластилиновую анимацию, то станет ясно, что зрителя ожидает развеселое и причудливое зрелище. Поклонников Миике и любителей черного юмора можно смело приглашать в «Фитиль», нам же самое время задуматься о том, что же мы на самом деле смотрим, приходя на фильмы Миике.

Для американской публики любой иностранный фильм проходит под рубрикой арт-хауз, кино не для всех. Исключение можно сделать для больших боевиков, типа «Шестого элемента» или особо удачных оскароносцев вроде «Крадущийся тигр, затаившийся дракон». Как правило, неамериканские фильмы идут в небольших кинотеатрах, что подразумевает узкий круг ценителей. Дело, конечно, не только в экзотике: просто кому охота смотреть заурядный зарубежный боевик с неизвестными актерами, когда можно посмотреть свой родной, со звездами, которых давно полюбил? Потому, если уж показывать иностранное кино — то только картины фестивального уровня.

Логика эта хорошо работает в Америке, немного хуже в Европе и совсем уже странно — в Москве, где ограниченный прокат от широкого по количеству зрителей отличается куда меньше, чем в тех же Штатах. Однако в головах критиков — а вслед за ними зрителей — сохраняется тот же стереотип: японское кино — это для эстетов, в крайнем случае — для модной молодежи, любящей японских дизайнеров и, заодно, кинематографистов.

Первый увиденный нами фильм Миике — «Кинопробы» — подтверждал эту репутацию: под личиной мелодрамы, превращающейся в триллер, скрывалась притча о природе мужского желания. Так за молодым японцем утвердилась слава фестивального режиссера — слава в высшей мере неадекватная, потому что в Японии Миике известен, прежде всего, как режиссер коммерческий, кассовый и популярный (в отличие, скажем, от того же Китано, больше любимого на родине в качестве шоумена).

Читатель может спросить: какое же это коммерческое кино, когда только что было объявлено, что это постмодернистский стеб? Между тем удивляться тут нечему: в американском кино есть хорошо известный пример режиссера, снимавшего коммерческое постмодернистское кино. Это Роберт Родригес, в «От заката до рассвета» и в «Факультете» игравший с жанром в точности, как Миике. Хотя его фильмы — как и фильмы Миике — показывали на фестивалях, никому не приходило в голову называть его фестивальным режиссером.

Впрочем, разница в нашем восприятии Родригеса и Миике очевидна. Родригес играет на хорошо известном поле американского кино, Миике возделывает целину японского жанрового фильма. И тут мы останавливаемся в задумчивости, не в силах отличить, где начинается авторская ирония и постмодернистская деконструкция жанра, а где кончается обычное японское кино «для внутреннего пользования». Например, излишняя кровавость многих лент Миике — это свидетельство иного отношения японцев к жестокости или, напротив, попытка сбить зрителя с обычного эмоционального настроя? Несуразности сюжета — это тонкая издевка или просто неизвестный нам штамп, обычный для японского кино, как обычна для кино голливудского бомба, обезвреженная на последней секунде тикающего таймера? Именно невозможность получить ответ на эти вопросы и провоцирует критиков вносить Миике в списки экспериментирующих режиссеров и смелых новаторов. Но зритель, как правило, не задается подобными вопросами — и просто смотрит кино.
Не следует ожидать от «Счастья семьи Катакура» больше, чем этот фильм может дать: это очень качественно сделанное, необычное и смешное кино. Не больше - но и не меньше.

Сергей Кузнецов для "Ведомостей", 2000 г.

29 авг 2006

	Войдите или Зарегистрируйтесь Это позволит вам отслеживать рецензии и комментарии других людей, а так же вы сможете участвовать в розыгрыше фильмов за лучшую рецензию.
Имя
	введите код с картинки слева