Уважаемые друзья!
Интернет магазин INOEKINO.ru приостанавливает обработку заказов.
С уважением, администрация INOEKINO.ru

Новость

Десятый номер «Смотри натоящее!»

Интервью:

Достоевский для неискушенного читателя. Аутентично.

Светозаров, Дмитрий Иосифович Конечно, весь Питер встрепенулся: Светозаров снимает «по Достоевскому». Во-первых, опять телевизионное кино – мы это уже проходили вместе с Владимиром Бортко и его «Идиотом», и многим понравилось. Во-вторых, вы же понимаете – Достоевский в Петербурге. «Преступление и наказание» опять же… В-третьих, сразу много заявлений режиссера об аутентичности, о телевизионном воздействии, о необразованности нынешней. Накопилось, одним словом, и мы пошли с вопросами прямо на съемочную площадку.
-- Дмитрий Иосифович, мы уже видели телевизионного Достоевского в исполнении режиссера Бортко. И несмотря на успех, были недовольные тем, что прочтение оказалось довольно простым, без режиссерских изысков. Вы, я знаю, идете в том же направлении, объявив о том, что снимаете «аутентичного Достоевского». Не боитесь, что эта аутентичность была хороша только один раз, а теперь современному искушенному зрителю захочется чего-нибудь «вкусного»?
- Видите ли, я под этим термином, достаточно условным, подразумеваю не отсутствие режиссерских решений, а отсутствие режиссерского своеволия.
- То есть?
- То есть не будет ничего, кроме того, что исходит от самого автора. Наскучит ли это зрителю? Я свято верю в то, что у цивилизованного телевидения есть некая просветительская миссия. Она заключается в том, чтобы донести до нового поколения зрителей, которые уже, к сожалению, не читатели, классическую литературу – иначе они никогда с ней не познакомятся. И я убежден, что именно благодаря телевидению у нас есть шанс достучаться до людей.
Время бежит вперед.Но мы не в пустыне
- Наивный немножко вопрос: почему «Преступление и наказание»?
- Достоевский, может быть, самый глубокий из всех русских писателей, но и самый неровный, противоречивый. «Идиот», к примеру, очень несовершенное произведение; и я нашел у самого писателя в дневниках его высказывание: «я изговнял роман» -- то есть он сам считал его неудачей. «Преступление и наказание» же выбрано мной не случайно – это один из лучших романов русской литературы. Это глубочайшая философия, нанизанная на хребет бульварного криминального романа в стиле Эжена Сю. Я всегда любил игру с жанрами; а такое сочетание рождает очень интересный эффект – что, надеюсь, будет держать зрителей в напряжении. Тех зрителей, которые за сюжетом следят. Вообще-то изначально я хотел ставить «Бесов», но перечитав, понял, что эта идея обречена на провал.
- Почему? Вот Анджей Вайда, который «Бесов» все же поставил в 1987-м, сказал, что это произведение – наиважнейший этап в русской истории; что если бы его в свое время не изъяли из российской действительности, все вообще сложилось бы по-другому.
- Конечно, это великий роман, и он на самом деле повлиял на российскую историю. Но мы же говорим о телевидении – о стомиллионной аудитории! Вы представляете себе, что такое «Бесы», подробно прочитанные для телевидения? Здесь великое прозрение, предчувствие грядущей катастрофы, но это же роман идей, где все погружено в мутное, страшное болото мучительных, тяжелых рассуждений. Приходит Верховенский к Ставрогину, садится на диван и начинает говорить – страниц на десять. В этом есть своя магия, но она все же для читателя; и для читателя искушенного притом. Вайда, как и мы с вами, все же человек прошлого века, двадцатого. А время стремительно бежит вперед. И я молю себя не пропустить тот момент, когда я, подобно Вайде, начну провозглашать истины в пустыне – истины, которых никто не слышит; и не потому, что это истина, а вокруг – глупцы, а потому что окружающие давно убежали вперед.
- То есть вы иллюзий не питаете?
- Не питаю. И хочу обратить людей в сторону великой литературы, от них не отрываясь. Была б моя воля, я бы ставил «Идиота» на современном материале – тогда это было бы интересно. А в костюмах эта история выглядит достаточно скучно.
- Дмитрий Иосифович, я в одном вашем интервью прочла, что вы с продюсером Андреем Сигле снимаете на собственные деньги. И что вы, мол, достигли того счастливого состояния, когда можете ни на кого не оглядываться и абсолютно все себе позволить. Почему тогда вы не снимаете большое кино?
- Потому что сейчас в России снимать то кино, которое хотим делать мы с Андреем, – значит заведомо соглашаться на коммерческий провал. Я имею в виду что-то чуть сложнее «Ночного дозора»…
- Но ведь сейчас снимают и посложнее «Ночного дозора»…
- Так они и проваливаются – все. Современное кино стоит минимум полтора-два миллиона долларов. Собрать эту сумму в кинотеатрах могут очень немногие фильмы, да и то при мощной поддержке телевидения. То кино, которое я собираюсь ставить – например, история Марины Цветаевой и Сергея Эфрона или современная версия «Макбета», -- сейчас обречено. А другое мне не интересно. В этом проекте все сошлось – и мой интерес, и безусловная коммерческая выгода. Я не верю, что не найдется канал, который захочет купить кино по Достоевскому, снятое мною и с такими актерами: Панин, Балуев, Бехтерев, Елена Яковлева, Кузнецов, Зибров.
Московские лица в Петербурге
- Кстати об актерах: столько медийных, как теперь говорят, лиц – вы не опасаетесь того, что они приведут к экрану лишних зрителей? Тех, которым сам Достоевский безразличен, а вот Балуев – «настоящий полковник»…
- Ну а почему нет? Почему бы не зазвать этих случайных прохожих, которые заглянули на наш огонек, – может, они останутся? Идея пригласить Сашу Балуева на роль Свидригайлова пришла мне в голову после того, как я внимательно перечитал роман: Свидригайлов был вовсе не старый сатир, каким его сделал Ефим Копелян, а высокий, кряжистый сорокапятилетний блондин с окладистой бородой. Но что меня больше всего утвердило в решении взять на эту роль именно Балуева – это его взгляд, остановившийся взгляд холодных голубых глаз: взгляд человека, который принял решение совершить путешествие на тот свет и смотрит на все происходящее как бы со стороны. Я не знаю в российском кино другого актера с таким взглядом. А почему, вы думаете, я пригласил Лену Яковлеву на роль матери Раскольникова? Потому что Лена – воплощенная доброта. И потому ведь Пульхерии Александровне в романе 43 года – на два года меньше, чем самой Яковлевой. И дело вовсе не в звездности. Просто в родном Петербурге я не нашел актеров на эти роли и пригласил московских. Хотя это дико осложняет нашу работу – вырвать Балуева на три дня из Москвы, как вы понимаете, невероятная проблема.
- А молодежь? Как вы нашли Раскольникова, Соню, Дуню?
- Володю Кошевого я открыл совершенно случайно – увидел по телевизору. Очень сложно искали Дуню, и уже в последний момент нашли Катю Васильеву – дочь нашей актрисы Анны Алексахиной, прелестное юное создание. Кстати, к вопросу об аутентичности: Соне Мармеладовой в романе 17 лет – это же ребенок на панели!
- Ну все же во времена Достоевского 17 лет – это не наши 17.
- Не думаю. У Достоевского написано «почти девочка». И когда вошла Полина Филоненко, я увидел ее глаза – чистые, наивные, и понял, что это – Соня.

Наша справка:

Режиссер: Дмитрий Иосифович Светозаров / Dmitri Svetozarov
Дата рождения: 10.10.1951

Режиссер, сценарист, актер.

Родился в Ленинграде. Окончил филологический факультет ЛГУ (1974), режиссерское отделение ВКСР (1980, мастерская И. Хейфица). Изучал информатику, занимался литературным переводом. С 1974 - ассистент режиссера киностудии "Ленфильм", затем - режиссер. Работает также на телевидении, режиссер популярной телепередачи "О-ля-ля" ("Петербург-5-й канал", ТОО "Оранж-ТВ"). (Vida.RU - все о ТВ)

Фильмография:

Фаворский (2005)
Танцор (2003)
По имени Барон... (2001)
Агент национальной безопасности - 2 (2000)
Четырнадцать цветов радуги (2000)
14 цветов радуги (2000)
Агент национальной безопасности (1998)
Арифметика убийства (1991)
Гаджо (1990)
Псы (1989)
Прорыв (1986)
Агент национальной безопасности - 3 (0)
Неизвестный Хейфиц. Герой не нашего времени ()

Страница IMDB.com

10 окт 2006