Уважаемые друзья!
Интернет магазин INOEKINO.ru приостанавливает обработку заказов.
С уважением, администрация INOEKINO.ru

Новость

Вишневый сад снова продается

Этим летом в одном из павильонов "Ленфильма" сажали вишневый сад: к искусственным веточкам искусственных деревьев вручную привязывали тысячи искусственных цветочков. Теперь сад невиданной красы стоит весь в искусственном цвету – прямо перед имением Любови Андреевны Раневской, выстроенным здесь же, в павильоне. 19 июня на "Ленфильме" начались съемки фильма Сергея Овчарова "Вишневый сад".
Как говорит Сергей Михайлович, его "Вишневый сад" – это Чаплин и Висконти в одном флаконе: "здесь глубокие, философские вещи соседствуют с клоунадой".
-- Это будет смешно?
-- Я пытаюсь высекать юмор везде, в самых неожиданных драматических ситуациях. Чехов написал человеческую комедию, в которой использовал мотивы комедии дель арте, как мне кажется: здесь есть господа, есть слуги. Причем господа кичатся тем, что они господа, а слуги, предоставленные сами себе, что хотят, то и делают. Просто Чехов сделал это так тонко, что долгое время об этом никто не догадывался. Я читал, смотрел разные постановки Чехова и все думал – почему же часто бывает скучно? Чехов очень обижался на то, что из его произведений делают такую тоску; и на Станиславского с Немировичем-Данченко обиделся. Станиславский сам был из «господ», он и смотрел на все это с позиции Гаева и Раневской. А я-то современный человек, и предки мои совсем не из гаевых, так что я со всех позиций сразу смотрю – мне интересны все герои. У меня слуги переживают не меньше, а может, даже и больше, чем господа; это для них большая драма, чем для господ. Раневская в Париж уедет, Гаев в банк устроится, а куда денутся эти старые слуги – на улицу пойдут с сумой? Так что нет здесь главных героев, вернее – все главные.
-- И все же, Сергей Михайлович, – как вы к Чехову пришли?
-- Дело в том, что Чехов был разночинцем, и я разночинец. Чехов был с юга, и я с юга. Он дворянство получил за свою художественную деятельность, и я человеком стал, потому что художественной деятельностью занимался. Видите, сколько общего? Поэтому я его, как мне кажется, понимаю. На самом деле у меня ведь разные фильмы были. Как правило, я снимал, конечно, более зрелищные фильмы, но с элементами психологии. Как зритель я очень люблю психологические фильмы, люблю Бергмана, Висконти. Но для того, чтобы снимать психологическое кино, надо другое здоровье иметь. Вот сейчас я рискнул, и думаю: доживу до конца съемок или нет?
-- Экранизация классики – всегда дело опасное: что бы ни снял режиссер, его как правило бьют. А вы к тому же взялись за прямо-таки каноническое произведение…
-- А меня и так всегда бьют, что бы я ни делал… Я и раньше снимал экранизации: и "Левша", и "Оно" ("История одного города"); и «мифы»: «Геракл», «Фараон», «Сочинушки», "Небывальщина" -- тоже экранизации. "Вишневый сад", мне кажется, самое интерпретируемое в мире произведение, даже "Гамлета", похоже, реже ставили. "Вишневый сад" – пьеса загадочная, поэтому за нее все берутся. Она как бы пунктиром прописана. Текст здесь – только информация к размышлению о героях, не более того. Это такой "летучий голландец", ускользающий – можно хорошо сделать, а можно никак.
-- Насколько вольно вы обошлись с текстом?
-- Я не по сценарию снимаю, вы же видели – все время в руках текст пьесы держу и по нему работаю. Почти ничего не убрал из текста, разве что добавил. Дело в том, что когда Чехов писал "Вишневый сад", была жесточайшая цензура: каждую строчку он посылал в цензурный комитет, где ему ставили печать с разрешением. И в пьесе есть два героя, очень опасных для того времени, – Петя Трофимов, дважды сосланный под надзор полиции, и Епиходов, который постоянно упоминает крамольного Ницше. Так вот, чего Чехов не мог себе позволить, я себе позволил. Тогда и Епиходов напрямую ничего цитировать не имел права, и Петя революционных лозунгов не выкрикивал. У меня он тоже вроде бы ничего не говорит, но подтекст жестче гораздо. Он пытается всем сказать, что грядет другое время, что вот-вот случится революция. И она ведь случилась – в 1905-м, 1907-м, пришло время жуткого террора. Лопахин в конце прозревает: он понимает, что Петя – не мальчик, над которым все смеются, а очень серьезный человек. А мы-то сейчас живем, мы знаем, чем все закончилось. Так что и с этих позиций я подхожу: мне жаль героев, которые потом попадут в эту круговерть страшного ХХ века. Епиходов, над которым тоже все смеются, – он ведь ницшеанскими понятиями оперирует: "я выше добра и зла", "бога нет". А что такое Ницше – это античеловеческая теория, под знаменем которой прошел двадцатый век и сейчас идет двадцать первый: это все гражданские, все мировые войны, фашизм, терроризм. Да, все эти аристократы снисходительно к Епиходову относятся – они же либералы… Но в итоге-то это все привело к тому, что мы сейчас имеем.
-- А что мы имеем?
-- Людей, у которых нет души – они хуже роботов: бездуховные, жестокие, алчные, хамоватые. Зощенко отдыхает просто. Есть прекрасные ребята в среде молодежи – мы им в подметки не годились, когда были в их возрасте. А есть какие-то…недочеловеки. Смотреть на них страшно.
-- В вашем фильме есть такие?
-- Нет таких. Есть намеки на то, что это все может случиться, и связаны они с Епиходовым в основном. Кстати, ведь это Епиходов рубит вишневый сад. Все уезжают, а он остается… прорабом.
-- А ведь одно время было принято трактовать "Вишневый сад" как пьесу про новых русских, и главный злодей там был Лопахин – такой нувориш, который пришел с деньгами, все на корню скупил и вырубил прекрасный вишневый сад…
-- Зачем же он тогда долг Раневской покрыл, а сам в убытке остался? И почему он так нежно разговаривает, так заботится обо всех? Между прочим, эту роль Чехов писал для Станиславского, только Станиславский не понял и очень обиделся – как это он будет играть купца? И взял себе роль аристократа Гаева. Но не зря же Чехов хотел, чтобы аристократ Станиславский играл купца Лопахина – он хотел, чтобы это был умный, нежный, тонко чувствующий человек. Лопахин пытается быть интеллигентом, но не получается у него, потому что он – другой. Так не в этом же дело. Человек стремится – уже хорошо.
-- Сергей Михайлович, так что такое "Вишневый сад" для вас – если не о жанре говорить, а о сути?
-- Я всегда берусь за какое-то произведение только если оно актуально и нужно; если сверхзадача, которая в нем скрыта, соответствует потребностям времени. "Вишневый сад" -- это последнее, в муках умирания написанное произведение. Чехов такое завещание оставил, душевное, духовное: любить друг друга, заботиться, не обижать, не причинять боль другому; хотя бы совесть иметь. Это завещание очень точно укладывается в сегодняшнюю ситуацию: человек должен опять стать человеком.